Однако, вернув, в соответствии со своими задачами, "женщину в язык", сделав ее "вновь видимой"1, ФЛ практически не оказала влияния на художественные тексты: применяя вышеупомянутые нововведения (например, двойную номинацию), они становились бы тяжеловесными и сложными для восприятия. Относительно экономичные же варианты, типа замены компонента man на frau2, не закрепились в языке и, воспринимаясь сегодня как курьез, используются чаще всего в создании пародийных текстов-перевертышей или рекламных слоганов, основанных на игре слов, например "Man hat es. Frau auch"3.
Изменения, однако, были необходимы: авторы-женщины "столкнулись с тем, что номинативные и грамматические структуры языка не соответствуют смысловому содержанию, вкладываемому в них", а "их собственные оттенки чувств и переживаний не находят в языке адекватного выражения. Писательницы обнаружили, что отцовский мир отражает реалии преимущественно маскулинного мира. Условием творческой самостоятельности и гендерно-эстетической подлинности женской прозы становится возвращение к своим истокам и высвобождение потенциального материнского языка, его экспрессивных средств..."4. Несмотря на то, что приведенная цитата - отрывок из работы, посвященной современной русскоязычной прозе, упомянутая в ней тенденция - отчужденность женщин по отношению к языковой системе - интернациональна. В книге западногерманской писательницы Верены Штефан "Смена кожи" имеет место не только констатация этого факта5, но и стремление при помощи авторского словотворчества трансформировать существующий языковой материал, например, путем создания новых составных существительных для обозначения "женских" реалий или путем реноминации понятий ( в частности, касающихся женской сексуальности; для их обозначения в арсенале носителей языка по В.Штефан имеются лишь специальные "медицинские" термины, либо грубый, агрессивный язык повседневности, что естественно не способствует адекватной самоидентификации женщин6). Нововведения В.Штефан были, однако, подвергнуты критике, в том числе и феминистской. Последняя увидела в ее реноминированных с помощью "природной", то есть заимствованной из области флоры и фауны лексики, "чрезмерный биологизм", чреватый возвращением к устаревающим нормам мышления на уровне бинарных оппозиций и традиционному причислению женщины к области природного, чувственного7.