|
|
|
|
|
|
"Но последний в роде бaрский отпрыск был идиот" (там же, 279).
Или в текстовой экспликации концептов добро и зло в романе Булгакова:
"Не успел ты (Левий Матфей. - М. П.) появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она - в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени ? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом ?" " (Булгаков 1973, 354).
Итак, познавательные модели (образ-схемы, художественные коды, картины познания), формирующиеся между полюсов интерсубъективности и субъективности, открытости и закрытости системы смысла, образуют хаоидное [18] пространство смысла. С психологической и философской точек зрения эти полюса раскрываются в концепции Франкла в понятиях потенциализма, надиндивидуального мышления в открытой перспективе [19] и калейдоскопизма, "рисующего картину человеческого познания, в которой человек предстает как субъект, который лишь "проектирует" свой мир, который во всех своих "проектах мира" выражает каждый раз самого себя, так что через этот спроектированный "мир" виден всякий раз лишь он сам - проектирующий субъект" (Франкл 1990, 73). Однако, оба полюса, по существу, представляют собой лишь крайнюю степень актуализации противоположных познавательных моделей. В психике отдельной личности эти модели могут существовать независимо, на разных уровнях психических потребностей, различно опознавая одни и те же концептуальные структуры. Вступая в противоречия, они организуют автопойэзисную систему смысла, спроектированную в разные темпомиры: писатель - текст, текст - читатель, читатель - язык, читатель - культура, читатель - действие; "не субъект дает рецепты и управляет нелинейной ситуацией, а сама нелинейная ситуация, будь то природная ситуация, ситуация общения с другим человеком или с самим собой, как-то разрешается и в том числе строит самого субъекта" (Курдюмов 1997, 77). Писатель создает иногда десятки редакций одного и того же текста, проецируя возможные перспективы "чужого" знания в возможный фокус (калейдоскоп, согласно метафоре Франкла) своего мышления. Каждая новая редакция дополняет и изменяет систему смысла, т.е. модели восприятия, и концептуальные структуры, которые опознаются посредством этих моделей. Отсюда процесс творчества настолько же мучителен и подобен рождению нового живого существа, насколько сложны и многогранны последующие становление и бытие творения. "Романом я недоволен до отвращения. Работать напрягался ужасно, но не мог: душа нездорова. Теперь сделаю последнее усилие на 3-ю часть. Если поправлю роман - поправлюсь сам, если нет, то я погиб" - пишет Достоевский, работая над романом "Идиот" (1974, Т.28, 309-310).